Особенности сенсибилизации у детей раннего возраста с аллергическим ринитом, проживающих в городах Магнитогорск и Белорецк

Введение

Среди хронических аллергических заболеваний аллергический ринит (АР) занимает ведущее место. Являясь коморбидным заболеванием с другими атопическими нозологиями, такими как аллергический конъюнктивит (АК), атопический дерматит (АтД), бронхиальная астма (БА), АР требует единых подходов к диагностике, лечению и наблюдению [1]. Согласно эпидемиологическим данным, ему подвержено от 2 до 25% детского населения в мире [2, 3]. В Российской Федерации показатель распространенности АР среди детской популяции колеблется от 18 до 38% [4]. Ограниченные эпидемиологические данные в отношении АР у детей раннего и дошкольного возраста диктуют необходимость изучения данной проблемы [5]. Принято считать, что АР в возрасте до двух лет формируется редко [2]. Однако к шестилетнему возрасту распространенность АР среди детей дошкольного возраста в разных регионах мира может достигать 50, 70% [6, 7], что требует более ранней диагностики АР.

Выявление причинно-значимых аллергенов необходимо с целью выработки рекомендаций по образу жизни и питанию, а также определению показаний для проведения аллерген-специфической иммунотерапии. Установление латентной сенсибилизации позволяет своевременно разработать рекомендации по элиминационным мероприятиям с целью предотвращения прогрессирования заболевания. Отечественные данные по изучению профиля сенсибилизации детей с АР дошкольного возраста немногочисленны. Так, обследование детей 1,5 — 4 лет, проживающих на территории Восточного административного округа Москвы, выявило, что 52% детей с АР были сенсибилизированы к клещам домашней пыли (КДП), 43% — к кошке, 26% — к собаке, 32% — к пыльцевым, 20% — к пищевым аллергенам [8]. Дошкольники, проживающие в Алтайском крае, в 61,6% случаев были сенсибилизированы к КДП, в 19,4% случаев — к шерсти кошки [9]. В Саратове сенсибилизация к различным видам пыльцевых аллергенов выявлена у 5,8% детей двух лет, 20% детей трех лет и 27,5% — четырех лет [10]. В Волгограде сенсибилизация к респираторным аллергенам у детей в возрасте трех лет составила 12,3% [11].

Исследование, проведенное Волковой Н.А. и соавт. [12] в г. Лесной Свердловской области, установило, что у детей раннего и дошкольного возраста с респираторными формами аллергических заболеваний (АР и БА) сенсибилизация к эпидермальным аллергенам составила 54,8%, с одинаковой частотой определялась чувствительность к пыльцевым и бытовым аллергенам (по 41,9%) и реже — к пищевым (12,9%).

В связи с тем, что респираторные аллергические заболевания выявляются всё чаще у детей раннего детского возраста и быстро прогрессируют, а данные о распространенности и региональных особенностях АР у детей дошкольного возраста на территории России весьма ограничены, представляется актуальным дальнейшее изучение именно этой патологии в раннем детском возрасте. Учитывая высокий риск развития БА у детей с АР, также является целесообразным выявление пациентов раннего возраста для своевременного формирования плана лечения ребенка с последующим включением в терапевтический блок специфической иммунотерапии для предотвращения развития астмы у пациента.

Целью исследования стало установить особенности сенсибилизации детей с АР в возрасте двух — четырех лет, проживающих на двух соседних территориях: г. Магнитогорск, Челябинская область, и г. Белорецк, республика Башкортостан.

Материалы и методы исследования

В исследование было включено 107 детей с АР в возрасте от двух до четырех лет. В зависимости от территории проживания пациенты были разделены на две группы. Первая группа — 71 человек: 42 мальчика (59%) и 29 девочек (41%), средний возраст 3,2 ± 0,7 года, проживающих в г. Магнитогорске, Челябинская область. Вторая группа — 36 человек: 21 мальчик (58%) и 15 девочек (42%), средний возраст 3,1 ± 0,8 года, проживающих в г. Белорецке, республика Башкортостан.

Всем детям после сбора анамнеза было проведено физикальное, общеклиническое и аллергологическое обследование. Последнее включало в себя определение общего IgE иммунотурбидиметрическим методом (норма до 60 МЕ/мл) и эозинофильного катионного белка иммунохемилюминисцентным методом (норма до 24 нг/мл). Обследование на sIgE к КДП, аллергенам деревьев, сорных и злаковых трав, эпидермальным и пищевым аллергенам проводилось методом ImmunoСap, Phadia. Степень сенсибилизации к sIgE оценивалась в kU/l: 0) менее 0,35 — необнаруживаемый уровень антител; 1) 0,35–0,7 — низкий уровень антител; 2) 0,7–3,5 — умеренный уровень антител; 3) 3,5–17,0 — повышенный уровень антител; 4) 17,1–50,0 — высокий уровень антител; 5) 50,1–100,0 — очень высокий уровень антител; 6) более 100 — экстремально высокий уровень антител.

Данное исследование одобрено локальным этическим комитетом ФГБОУ ВО «Башкирский государственный медицинский университет» Минздрава России (протокол № 5 от 21.09.2022 г.).

Статистический анализ проводился с помощью программы IBM SPSS Statistics v25 (IBM, USA). Критический уровень статистической значимости был принят равным 0,05. Для количественных переменных нормальное распределение параметров проверялось с помощью критерия Шапиро — Уилка (Shapiro — Wilk). Для параметров, имеющих нормальное распределение, рассчитывались средние арифметические значения и стандартные отклонения (M ± Sd). Для параметров, не имеющих нормального распределения, рассчитывались медианы (Ме) и нижний и верхний квартили (25-й и 75-й процентили) — Me [25 Q; 75 Q]. Для качественных переменных приведены относительные (%) и абсолютные (n) частоты. Сравнение количественных переменных в двух независимых группах проводилось с помощью критерия Манна — Уитни, сравнение качественных переменных — с помощью критерия χ² и точного критерия Фишера (в случае значений ожидаемых частот меньше 5).

Результаты:

Нозологическая структура аллергической патологии у детей из г. Магнитогорска и г. Белорецка представлена в таблице 1. У детей первой группы диагноз АР был диагностирован в 22,54% случаев, сочетание АР и БА отмечалось у 18,31% обследованных, АР и АК — у 28,17% детей, АР и АтД — у 35,21% пациентов. Сразу три диагноза имели 9,86% детей. Во второй группе у 22,22% пациентов был выставлен диагноз АР, комбинация АР и БА — у 25%, АР и АК — у 33,33%, АР и АтД — у 33,33% детей. Сразу три диагноза имели 8,33% пациента.

В момент обследования детей (n = 107) у 61,68% (n = 66) больных с АР была выявлена сенсибилизация к пищевым аллергенам, два из которых (белок куриного яйца и белок коровьего молока) были наиболее распространены. Превалировала гиперчувствительность к белку куриного яйца — 49,00% (n = 52) пациентов. Дети имели сенсибилизацию к белку коровьего молока в 33,64% (n = 36) случаев. У всех пациентов пищевая сенсибилизация клинически проявлялась в виде симптомов АтД, а на возникновение АР влияния не оказывала.

Установлено, что возраст детей, в котором происходил дебют АР, достоверно не отличался и составил 2,4 ± 0,9 года для пациентов первой группы и 2,5 ± 0,8 года — для второй группы (р = 0,670). У двух пациентов из первой группы симптомы АР были диагностированы в возрасте до года. В возрасте двух лет первые симптомы ринита отмечались у 39,44% (n = 28) детей из первой группы и 58,33% (n = 21) пациентов из второй группы (р = 0,099).

Уровень общего IgE у обследованных пациентов первой группы составил 163 [51; 306] МЕ/мл, а у второй группы — 120 [41,5; 422] МЕ/мл (р = 0,670). Показатель эозинофильного катионного протеина у больных первой группы был 35,3 [21,3; 51,9] нг/мл, а у второй группы — 37 [25,4; 82,2] нг/мл (р = 0,091).

Сенсибилизация к ингаляционным аллергенам была выявлена у 85,92% пациентов в первой группе и 91,67% — во второй группе (р > 0,05). Поливалентная сенсибилизация установлена у 80,28% детей из первой группы и 77,78% — из второй группы (р > 0,05). В возрасте двух лет чувствительность только к одному аллергену имели всего 4 ребенка (по два в каждой группе), что составило 3,74% от общего количества детей.

Выявленная сенсибилизация к ингаляционным аллергенам у детей представлена на рисунке 1. Как видно из диаграммы, сенсибилизация к кошке в обеих группах была наивысшей. Установлено, что дети имели наиболее высокий уровень сенсибилизации к трем годам. У 45,07% обследуемых первой группы и 41,67% второй группы обнаружена чувствительность сразу к двум эпидермальным аллергенам (кошка и собака) (р = 0,897). Сочетание эпидермальной сенсибилизации с пыльцевой отмечалось у 42,25% детей в первой группе и 44,45% — во второй группе (р > 0,05).

Сенсибилизация к аллергенам пыльцы растений была выявлена у 54,93% детей первой группы и 58,33% второй группы, в группах достоверно не отличалась (р > 0,05).

Доминирующей оказалась гиперчувствительность к пыльце березы у всех обследованных пациентов. Повышенная чувствительность к данному аллергену была выявлена в 47,82% детей первой группы и у 50,00% детей второй группы. Уровни sIgE антител экстремально высокого уровня пациенты в обеих группах формировали уже к трем годам.

Гиперчувствительность к тимофеевке луговой (аллергену пыльцы злаковых трав) определялась в 2 раза реже, чем к березе, и составила 20,28% у детей первой группы и 25% у детей второй группы (р > 0,05). Выявлена закономерность — отсутствие высоких уровней sIgE антител у детей обеих групп.

Пациенты первой группы отмечали появление гиперчувствительности к пыльце полыни к трем годам. Экстремально высоких уровней sIgE антител у пациентов из этой группы не зафиксировано. Сенсибилизация к пыльце полыни оказалась более значимой для детей из второй группы (38,88% против 23,53%) (р = 0,156). Отмечено, что пациенты сформировали гиперчувствительность к данному аллергену уже к возрасту двух лет. Выявлено 3% пациентов (n = 1) с сенсибилизацией к сорным травам наивысшего уровня.

Среди аэроаллергенов значимым бытовым триггером у детей оказались КДП: Dermatophagoides pteronissinus (D. p.) и Dermatophagoides farinae (D. f.). Моносенсибилизированными к данным аллергенам было по 2% пациентов в каждой группе. Достоверно более низкая сенсибилизация к КДП была выявлена у 4,23% детей из первой группы, по сравнению с пациентами из второй группы — 30,56% (р = 0,000). По отдельным видам клещей, как к D. p., так и к D. f., сенсибилизация у пациентов первой группы была также достоверно ниже, чем у больных второй группы: к D. p. 2,82% — в первой группе и 27,77% — во второй группе (р = 0,000), к D. f. — 4,54% и 25% соответственно (р = 0,008). У пациентов первой группы отмечены более низкие уровни sIgE к КДП, чем у больных второй группы.

У 2,82% человек (n = 2) в первой группе и у 22,22% пациентов (n = 8) во второй группе бытовая сенсибилизация сформировалась вместе с эпидермальной, данные различия были статистически достоверны (р = 0,004). Сочетание бытовой сенсибилизации и пыльцевой отмечалось у 2,9% пациентов в первой группе и 16,67% — во второй группе, что также имело статистическое значение (р = 0,029) (рис. 2).

Обсуждение

В настоящее время имеются единичные работы по изучению АР у детей раннего детского возраста. Четких данных по распространенности и профилям сенсибилизации по различным территориям нет. В ходе исследования были получены данные о сенсибилизации детей двух — четырех лет с подтвержденным диагнозом АР, проживающих на двух соседних территориях: г. Магнитогорск, Челябинская область, и г. Белорецк, республика Башкортостан.

Резюме основного результата исследования

Установлена достоверно более низкая сенсибилизация к КДП у детей в возрасте двух — четырех лет с АР из г. Магнитогорска — 4,23%, по сравнению с детьми с АР аналогичного возраста, проживающими в г. Белорецке, — 30,56% (р = 0,000). По отдельным видам КДП сенсибилизация была к D. p: 2,82% — в первой группе и 27,77% — во второй группе (р = 0,000); к D. f.: 4,54% и 25% соответственно (р = 0,008).

Обсуждение основного результата исследования

Изучение спектра сенсибилизации к аэроаллергенам у детей, проживающих на двух прилегающих территориях (расстояние между городами 80 км), показало, что дети из г. Белорецка, республика Башкортостан, имеют сенсибилизацию к КДП в 7 раз чаще по сравнению с пациентами из г. Магнитогорска. Было установлено, что у детей, проживающих в г. Магнитогорске преобладает сенсибилизация к эпидермальным и пыльцевым аллергенам, в то время как чувствительность к КДП составляет лишь 4,23%. По литературным данным известно, что сенсибилизация к КДП выше в тех регионах, где создаются оптимальные для жизни клещей условия: температура окружающего воздуха около 25 °С и относительная влажность около 75% [13], а также в частных домах с печным отоплением. Выявленная частота сенсибилизации к КДП у пациентов из Башкирии согласуется с данными, полученными в ходе отечественных и зарубежных исследований [13, 14, 15].

В общей структуре сенсибилизации наибольший удельный вес имели эпидермальные аллергены кошка (63,55%) и собака (49,53%), что достоверно в группах не различалось. Полученные результаты подтверждают мнение коллег о возрастающей роли аллергенов кошки (64%) и собаки (44%) у жителей Москвы [13]. Известно, что более половины детей, принявших участие в исследовании, имеют дома кошек. Последнее обстоятельство не противоречит результатам международного онлайн-опроса, по которому Россия оказалась на первом месте по количеству собственников кошек (57%) [16].

Результаты пыльцевой сенсибилизации свидетельствуют о высокой гиперчувствительности детей, проживающих на Южном Урале, к пыльце березы. Данные, полученные в Уральском регионе, оказались сопоставимы с европейской частью России, где повышенная чувствительность к пыльце деревьев также достигает 48% у детей 2–7 лет [10]. На сегодняшний день распространение березы на Южном Урале определяется несколькими факторами. Во-первых, береза является распространенным древесным растением среди местных пород и занимает около трети всех лесов Южного Урала. А во-вторых, березу нередко используют в ландшафтном дизайне для озеленения крупных городов, что увеличивает ее распространенность и способствует увеличению числа сенсибилизированных к ней пациентов.

Полученные нами данные в дальнейшем будут проверены на большей выборке пациентов. Высокая значимость выявленных аллергенов в развитии БА должна учитываться при создании алгоритма профилактических мероприятий.

Заключение

Анализ сенсибилизации у детей 2–4-летнего возраста с АР, проживающих на соседних территориях Южного Урала, выявил сходства и различия. В общей структуре сенсибилизации наибольший удельный вес имели эпидермальные аллергены (кошка и собака), а также сенсибилизация к пыльце березы. Сенсибилизация к КДП у детей из г. Белорецка, республика Башкортостан, оказалась достоверно выше, чем выявленная гиперчувствительность к аналогичным аллергенам у детей, проживающих в г. Магнитогорске, — 30,56% против 4,23%, р = 0,000. В результате проведенного исследования выделены когорты детей для инициации курса аллерген-иммунотерапии с пятилетнего возраста.

1. Российская ассоциация аллергологов и клинических иммунологов, Национальная медицинская ассоциация отоларингологов, Союз педиатров России. Федеральные клинические рекомендации «Аллергический ринит». 2019. Режим доступа: http://raaci/dat/pdf/allergic_rhinitis-project.pdf. Дата обращения: 09.08.2022. [Federal’nye klinicheskie rekomendatsii «Аllergic rhinitis». 2019. (In Russ.)]

2. Brozek JL. Allergic Rhinitis and its Impact on Asthma (ARIA) guidelines — 2016 revision. J Allergy Clin Immunol. 2017; 140 (4): 950–958. doi: 10.1016/j.jaci.2017.03.050.

3. Asher MI, Montefort S, Bjorksten B [et al.]. Worldwide time trends in the prevalence of symptoms of asthma, allergic rhinoconjunctivitis, and eczema in childhood: ISAAC Phases One and Three repeat multicountry cross-sectional surveys. Lancet 2006; 368 (9537): 733–43. https://doi.org/10.1016/S0140-6736(06)69283-0.

4. Аллергия у детей: от теории — к практике. Под ред. Л.С. Намазовой-Барановой. М.: Союз педиатров России, 2010–2011. 668 с. [Allergiya u detej: ot teorii — k praktike. Pod red. L.S. Namazovoj-Baranovoj. M.: Soyuz pediatrov Rossii, 2010–2011. 668 p. (In Russ)].

5. Карпищенко СА, Верещагина ОЕ, Теплова ЕО. Аспекты дифференциальной диагностики и лечения ринитов у детей до 2 лет. Медицинский совет. 2021; 17: 72–77. [Karpishchenko SA, Vereshchagina ОЕ, Teplova ЕО. Aspekty differencial’noj diagnostiki i lecheniya rinitov u detej do 2 let. Medicinskij sovet. 2021; 17: 72–77. (In Russ.)]

6. Peters RL, Koplin JJ, Gurrin LC [et al.]. Health Nuts Study. The prevalence of food allergy and other allergic diseases in early childhood in a population-based study: Health Nuts age 4-year follow-up. J Allergy Clin Immunol. 2017; 140 (1): 145–153.e8. doi: 10.1016/j.jaci.2017.02.019.

7. Bolat E, Arikoglu T, Sungur MA [et al.]. Prevalence and risk factors for wheezing and allergic diseases in preschool children: A perspective from the Mediterranean coast of Turkey. Allergol Immunopathol (Madr). 2017; 45 (4): 362–368. doi: 10.1016/j.aller.2017.01.002.

8. Караулов АВ, Сидоренко ИВ, Босенко ЮА. Распространенность и клинические особенности аллергического ринита у детей от 1,5 до 4 лет. Российский аллергологический журнал. 2007; 4: 42–47. [Karaulov AV, Sidorenko IV, Bosenko YA. Rasprostranennost’ i klinicheskie osobennosti allergicheskogo rinita u detej ot 1,5 do 4 let. Rossijskij allergologicheskij zhurnal. 2007; 4: 42–47. (In Russ.)]

9. Шахова НВ, Камалтынова ЕМ, Лобанов ЮФ, Ардатова ТС. Аллергический ринит у детей дошкольного возраста, проживающих в городских условиях Алтайского края: популяционное одномоментное исследование. Вопросы современной педиатрии. 2018; 17 (3): 228–235. [Shahova NV, Kamaltynova EM, Kashinskaya TS, Ardatova TS. Allergicheskij rinit u detej doshkol’nogo vozrasta, prozhivayushchih v gorodskih usloviyah Altajskogo kraya: populyacionnoe odnomomentnoe issledovanie. Voprosy sovremennoj pediatrii. 2018; 17 (3): 228–235. (In Russ.)]

10. Вачугова ЛК. Сенсибилизация к пыльцевым аллергенам как этиологический фактор развития аллергического ринита у детей дошкольного возраста. Бюллетень медицинских Интернет-конференций (ISSN 2224-6150). 2013; 3 (3): 540–541. [Vachugova LC. Sensibilizaciya k pyl’cevym allergenam kak etiologicheskij faktor razvitiya allergicheskogo rinita u detej doshkol’nogo vozrasta. Byulleten’ medicinskih Internet-konferencij (ISSN 2224-6150). 2013; 3 (3): 540–541. (In Russ.)]

11. Садчикова ТЛ, Белан ЭБ, Желтова АА и др. Распространенность аллергического ринита у дошкольников Волгограда. Российский аллергологический журнал. 2016; 3 (2): 30–31. [Sadchikova TL, Belan EB, Zheltova AA et al. Rasprostranennost’ allergicheskogo rinita u doshkol’nikov Volgograda. Rossijskij allergologicheskij zhurnal. 2016; 3 (2): 30–31. (In Russ.)]

12. Волкова НА, Тузанкина ИА, Шершнев ВН. Структура аллергических заболеваний и роль различных аллергенов при формировании атопической патологии у детей раннего и дошкольного возраста в г. Лесной Свердловской области. Российский аллергологический журнал. 2015; 12 (2): 59–63. [Volkova NA, Tuzankina IA, Shershnev VN. Struktura allergicheskih zabolevanij i rol’ razlichnyh allergenov pri formirovanii atopicheskoj patologii u detej rannego i doshkol’nogo vozrasta v g. Lesnoj Sverdlovskoj oblasti. Rossijskij allergologicheskij zhurnal. 2015; 12 (2): 59–63. (In Russ.)]

13. Желтикова ТМ, Антропова АБ, Мокроносова МА. Многолетняя динамика акарокомплекса домашней пыли и структуры сенсибилизации к бытовым аллергенам у атопических больных. Иммунология. 2016; 37: 25–28. doi: 10.18821/0206-4952-2016-37-1-25-28. [Zheltikova TM, Antropova AB, Mokronosova MA. Mnogoletnyaya dinamika akarokompleksa domashnej pyli i struktury sensibilizacii k bytovym allergenam u atopicheskih bol’nyh. Immunologiya. 2016; 37: 25–28. (In Russ.)]

14. Zhang YM, Zhang J, Liu SL [et al.]. Prevalence and Associated Risk Factors of Allergic Rhinitis in Preschool Children in Beijing. Laryngoscope. 2013; 123: 28–35.

15. Zahraldin К, Chandra P, Tuffaha A [et al.]. Sensitization to Common Allergens Among Children with Asthma and Allergic Rhinitis in Qatar. J Asthma Allergy. 2021; 14: 287–292. doi: 10.2147/JAA.S295228.

16. Global Gfk Survey: Pet-ownership. Available online: http://www.gfk.com/global_studies/global-studies pet-ownership.

Andronova EV, Lepeshkova TS. Sensitization peculiarities for children with allergic rhinitis living in Magnitogorsk and Beloretsk cities. Allergology and Immunology in Pediatrics. 2022; 4: 14–21. (In Russ.) https://doi.org/10.53529/2500-1175-2022-4-14-21